Странное чувство испытываешь, держа в руках газету, которая, пережив эпоху, вышла, когда тебя ещё и в проекте не существовало. А тех, кто её творил, оставив работу целой плеяде людей, уже давно нет в живых.

Номер «Ленiнскаго шляха» за 1959 год сохранился вовсе не архивный. Точнее не совсем таковой – он из семейной реликвии Нины Головач.  Этот замечательный подарок редакции накануне Дня печати стал каким-то символичным что ли. Ведь за четырьмя тонкими и пожелтевшими от времени страницами формата А-3 – история одного большого человека. В его должности отсутствовала иерархия и ему не льстила приставка «главный».  Хотя и второстепенный – не вариант, поскольку для своей районки Иван Бандюков, как творческий сотрудник, оставался единственным.

Мы идентифицировали дом по улице Фрунзе, 11, где тогда располагалась редакция «Новага Палесся» или на тот период «Ленiнскаго шляха».  Для тех, кто не в курсе, наша газета на своей территории и по воле истории трижды «выходила замуж, меняя фамилию».  От «Прымежнага коммунара» с 1931 до 1939-го до «Новага Палесся» в 1962-ом, когда Житковичи объединили Ленинский и Туровский районы. Впрочем, речь не об этом.

Сегодня в здании послевоенной редакции, что недалеко от нынешнего РОВД, живут обычные люди. А тогда, больше полувека назад, сюда на работу приходили сотрудники редакции и типографии (так вот откуда у людей синонимичная ассоциация: «Это типография?» – вопрос, нас слегка обижающий, когда звонят именно в редакцию!). В их числе – три наборщицы, механик, он же конюх, он же истопник, он же сторож.  Ещё бухгалтер (как раз сестра Нины Головач Надежда с созвучной редакторской фамилией Бандюк, и занимала должность) и бывший фронтовик Иван Бандюков. Война, к слову, прошлась по нему жестоко, оставив хромоту и боль, но  лишь укрепив патриотизм. Иван Герасимович никогда не повышал ни на кого голос. И с огромнам уважением относился к людям. Они отвечали ещё большим почётом, награждая овыфита.

Первый послевоенный редактор районной был и жнец, и швец, и на дуде игрец. Иными словами, в эпоху активного робкоровского движения ему, объезжавшему на кобылке (с водителем-конюхом) периодически район, приходилось писать за доярок, и механизаторов. Потому так редко в номере проскакивала фамилия самого редактора. А вот газету на ошибки читали все. Даже конюх, прощупавший повозкой все ухабины тогдашних (эх, не чета асфальтированным и грейдированным сегодняшним) дорог района.

Иногда, в ожидании сообщений ТАСС, а для них колонка оставалась обязательной, или, чтобы досконально вычитать номер, все вместе засиживались до глубокой ночи. Тогда младшеклассница Ниночка несла своей сестричке, а заодно и всем её коллегам, нехитрый, типа картошки, ужин. Но имелось и ещё одно важное (и не менее лестное) для девочки поручение.

– Газету складывали в несколько раз и доверяли мне занести на почту, – вспоминает Нина Петровна. – Она располагалась там же, где и сегодня, только в другом здании –небольшом деревянном.

Победа в Житковичи пришла в июле 1944-го. Очень скоро отпечатался и первый послевоенный номер районки. Абсолютный дефицит бумаги (помните? Надо отстраивать и регион, и Беларусь? Люди в землянках жили). Но как же информации радовались жители! И сегодня, конечно, как-то неловко признаваться, но большей частью тому, что такой себе боевой листок содержал печатную информацию только с одной стороны. А на чистой второй – можно было писать школьные задания, сочинения и просто буквы! Кстати, сама газета выходила исключительно на белорусском языке. И кроме восторженных статей мы видим крутую рубрику «Наш Вожык». Например, в эксклюзивном номере от 16 мая, не стясняясь, критикуют заведующего клубом Юнчица, у которого «вся культработа укладывается в один чемодан» – молодёжные танцы.

Кстати, читательский стаж районки у Нины Головач составляет практически всю её жизнь. А презентованный нам номер сохранила потому, что там есть и её 19-летней комсомолки, активистки и тогда просто красавицы заметка. О чём писала? Известное дело, о планах и созидании молодёжи, о том, что труд на благо родины крут.

Становилась наша уважаемая читательница и героиней публикации. Но, свидетельствует, районка оставалась для всех главным источником информации, важнейшей «крыницей»  доверия. И даже своеобразным наркотиком. То есть без издания всем было трудно жить.  Уже став взрослой, Ниночка, возвращаясь домой, в первую очередь просматривала то, что своеобразно рекомендовала мама: «Вот это – обязательно!!! А там, нечего читать!». (Не находим в этом себя сегодня?).

– Знаете, газета нередко рассказывала о прежних редакторах, у которых имелись целые штаты сотрудников, – резюмирует на прощанье Нина Петровна, – и мне стало грустно, что о Иване Бандукове (он, к слову, добавил окончание к своей фамилии для благозвучности) никто никогда не вспомнил.

И действительно, кто как не первый послевоенный редактор дал жизнь (простите за тавтологию) «Новаму Палессю» снова? Потому, если кому-то об этом человеке, уступившему журналистку преподаванию истории в школе, что-либо известно больше или сохранились архивные и фотодокументы, сообщите в редакцию.

Кстати, тираж «Ленінскага шляха» в 1959 году составлял всего полторы тысячи экземпляров. Впрочем, незадолго после войны, убившей каждого третьего белоруса, очень даже хорошая цифра.

Валентина ПОКОРЧАК